Как группа «Сайма», мы начали заниматься производством с 2004 года. Вначале, конечно, было очень трудно. Были времена, когда мы с сестрой из-за того, что не было шерсти, распарывали одеяла, которые делала нам мама, и эту шерсть использовали для войлочных картин. Позднее мы узнали, что можно покупать шерсть в Токмоке. В то время камвольный комбинат еще работал, шерсть можно было купить у них в магазинах. Мы долго искали пути нашего продвижения, и вначале, конечно, такого мощного производства у нас не было. Мы выходили на местный рынок, участвовали в выставках. В то время ремесленных выставок было немного. Позже начали ездить в Алматы. Народ Казахстана был очень заинтересован, им нравилась наша продукция. В основном, большие панно, творческие работы сестры. Сестра моя профессиональный художник-дизайнер, художник прикладного искусства, и ее работы были представлены на выставках во многих странах мира.

Затем мы стали делать не только большие художественные работы. Мы поняли, что надо делать что-то сопутствующее, поэтому стали создавать войлочные головные уборы. В 2006 году получили сертификат «Знак качества» от ЮНЕСКО. Нам очень приятно, что нас признали на международном рынке. Раз в два года проводится оценка для подтверждения сертификата «Знака качества» ЮНЕСКО в тихоокеанско-среднеазиатском регионе. Мы подали заявку со своими ремесленными изделиями: несколько моделей головных уборов, шапок, а также войлочные изделия для дома – подушки. Там была представлена традиционная кыргызская вышивка «басма сайма». Мы использовали ала кийизную технику в новой стилизации. Позже мы получили еще несколько сертификатов качества. Один из них за коллекцию «Счастливое детство» – подушка, седушка и коврик ала кийиз. В 2016 году подали заявку на сувенирную продукцию.

Эта была наша мечта выйти на международный рынок. Мы долго искали и думали о том, как нам сделать так, чтобы получать заказы, потому что понимали, что если ограничимся только художественными изделиями и маленькими продажами, то особого роста производства не будет. Позже нас нашла наша импортер, американка, которая закупала войлочные сувенирные изделия в Кыргызстане. Первые годы мы даже не понимали, что мы экспортеры. Особо не понимая этот термин, просто экспортировали, начиная с 2006-2007.

В 2013 году мы попали в программу, финансируемую Швейцарским Правительством по продвижению торговли в Кыргызстане. В ней учувствуют многие швейные предприятия, легкая промышленность, и одна из ветвей проекта – ремесленничество. Нас обучали маркетингу, разработке новой коллекции, а также тому, как подавать продукцию, какие предпочтения у клиентов, например, у тех же европейских стран или Америки. Мы участвовали в международной оптовой выставке «Ambiente» во Франкфурте. Там мы увидели и поняли, кто такие импортеры, как оформляют заказы. Одних, например, интересовала минимальная партия в две тысячи штук каждого наименования или одно наименование войлочных игрушек разных цветовых решений.

После этого мы поняли, что именно надо делать на европейский рынок, какие цвета они предпочитают, какие игрушки. Первые годы для меня было трудно выходить на этот рынок, потому что много чего не знала – по маркетингу, экспорту, по тому, как вести дела с таможенными службами. На европейский рынок выйти не просто. Необходимо знать их требования к оформлению документов, качеству изделий и красителей. Раньше мы, что купили, то и использовали, а сейчас работаем с сертифицированными германскими красителями. Наша продукция на экспорт в Европу тестируется самой крупной европейской лабораторией «Dax», потому что в Кыргызстане нет лаборатории, которая исследует и дает сертификат международного образца. Это было мучительно, я нервничала, но за это время экспорт нашей сувенирной продукции увеличился на 80%.

У нас есть единичная продукция и для розничной торговли. Есть и сезонная, например, рождественская, пасхальная, на день влюбленных и сувениры, которые не привязаны к определенному сезону – круглый год продаются. Вся наша сувенирная продукция экспортно-ориентирована. Мы уже знаем, кому, что готовить. А при работе с новыми клиентами, изучаем, спрашиваем, общаемся с ними.

Основные страны, куда мы поставляем продукцию, – Америка, Швеция, Италия, Россия, Казахстан, а также мелкими партиями во многие другие страны. В Германии несколько городов, там находятся три крупных покупателя, которые работают по системе справедливой торговли. Для них очень важно, сколько я затратила на все этапы работы и труд; высылаю им расчет того, как формируется цена, какие материалы используются.

В 2004-2005 годах, когда начинали, не было особо работы, понемногу изготавливали и привлекали других женщин, которые умели вышивать, на дом давали. Мы для них готовили материал. Они сидели у себя во дворе, вышивали маленькие картины, панно. Другие женщины, которые выходили во двор, спрашивали, для кого это. Вот так и приходили к нам, до 50 человек в группе было. С того времени как появилась заказчица-импортер, мы уже не успевали делать этот объем и начали целенаправленно набирать мастериц. Взяли двух валяльщиц, несколько вышивальщиц, начали головные уборы делать, тогда уже нужны были и швеи.

Мастерицы, когда приходят, они много чего не умеют, и чтобы соответствовать качеству, которое требует наш покупатель, мы должны их обучать. Первый вопрос, который задаем при посещении нашей мастерской – чем женщина занималась, чтобы понять навыки. Когда обучаем, смотрим на способности, что она может делать. Некоторые за неделю обучение проходят, своим старанием быстро начинают входить в нашу колею, а некоторые никогда в жизни иголку не держали, но у них есть желание, тоже обучаем. После обучения доводим до мастерства. Поэтапно они начинают делать одну игрушку, вторую, и постепенно каждая игрушка обретает свои особенности, характер – глаза у ослика такие, у другого животного другие, хвостик, рога. Большинство мастериц специализируются на определенных изделиях. Например, кто-то барашков делает, кто-то верблюдов. Мы очень строго относимся к качеству продукции, потому что она идет на международный рынок. Если разрабатываем образец, и его тысяча нужна, значит, все должны быть как этот один образец.

В данный момент у нас около 30 женщин-мастериц, из них 5-6 работают в мастерской, остальные – надомницы. Некоторые сотрудницы по 12-15 лет работают, и они прекрасно понимают, что им надо делать. Например, мы говорим каких оленей изготавливать, и они уже сами набирают весь материал. Есть закройщица, она полностью кроит, остальным мы отдаем уже готовый крой. К этому пришли не сразу. Вначале отдавали полностью полотно, и некачественная продукция выходила. Каждая со своим знанием-незнанием раскраивала, как получится, и, естественно, олень у нас не олень получался.

- Сколько занимает изготовление одной игрушки?

Купили войлок, разложили, валяем – один-полтора дня уходит сделать полотно. Потом сушим день, если надо – красим. Затем на крой отдаем, двое мастериц сидят и постоянно кроят детали, после уже раздаем шить. Три дня уходит на заготовку и отдельно на шитье. У всех свое время – кто-то за неделю 100 штук шьет, кто-то – 10.

- А модели игрушек обновляете?

Да, у каждого изделия своя жизнь. Кукла Айгуль, например, всегда в спросе. Животный мир тоже постоянно востребован, а другие игрушки год, два, три хорошо продаются, потом перестают существовать, заканчивается их цикл, обновлять надо.

Оплата за работу в мастерской постоянная, а надомницы сдельно получают. У каждой продукции своя калькуляция цены – сколько заплатить мастеру, сколько на сырье, на налоги, освещение, транспортировку. Чехлы для телефонов, очков, аксессуары, сумочки тоже делаем. За вышивку и мелкие детали отдельно оплачиваем – чем мельче работа, тем она дороже.

Текучесть кадров есть. Конечно, мы немало времени тратим на то, чтобы обучить, и чтобы мастер надолго осталась, но, по разным обстоятельствам уходят, кто-то переезжает, у кого-то другая более высокооплачиваемая работа появляется. И мы никак не можем их удержать. Но есть и такие, кто через какое-то время возвращаются. В основном работа с нами – это дополнительный заработок. Примерно 60% мастериц (из 30 человек) работают в разных учреждениях – в государственных структурах, медики, медсестры, которые посменно работают, есть те, кто с детьми сидят. У нас женский коллектив, мужчин нет. Хотя, что интересно, у всех мастериц мужья дома помогают. Бывают они кроят, соединяют детали и у них получается. Когда новенькие приходят, мы всегда говорим: «Спроси, что твой муж может делать?». А потом они уже сами втягиваются.

Меня зовут Айдана. Больше 10 лет работаю на этой фабрике, практически с первых дней. Закончила Фрунзенский политехнический институт на архитектора, работала в Госрегистре. Потом меня сократили, мама как раз заболела, и мне нужны были деньги. В то время этот цех в Тунгуче работал, в однокомнатной квартире, я там жила и так по знакомству пришла. В 2002 году научилась шить и сейчас уже оператор 5-го разряда.

- А что это значит?

Хорошая швея значит, все знает.

Вначале 4 человека работали, условий практически не было, потом 10, 20 и сейчас где-то 100. Как мы работали, если сейчас вспомнить, смешно. Кроили сами в несколько слоев, выточки вручную, утюг на газе грели. Позже она (владелица цеха) арендовала помещение побольше, тогда уже закройный цех был отдельно, швейный отдельно. Где-то 5-6 лет, по-моему, проработали, и это здание построили. Переехали сюда 2 года назад.

Вторым домом стал цех. В других местах, когда сезон меняется, без работы остаются на время. У нас же, если говорят, что сегодня отправка, мы стараемся все закончить, поэтому работа постоянная, ни один день без работы не остаемся, все дружные. Зарплата сдельная, в субботу получаем за то, что отшили в течение недели. Мне до пенсии чуть-чуть осталось, так тут и доработаю.

На первом этаже закройщики сидят, рядом с ними дизайнеры, которые лекала делают, а второй и третий – швейные этажи, упаковка отдельно. На нашем втором этаже большинство швей 5-6 лет работают. Обычно к вечеру все отшиваем, утюжники гладят, ОТК (Отдел технического контроля) считает сколько кроев взяла каждая швея, потом проверяет и отправляет на упаковку. Если что-то не качественно, то исправляем, без ОТК мы никуда.

- Сложно работать швеей?

Раньше проще было, сейчас сложно, потому что строже стал контроль качества изделий, фасоны часто меняются, а если не меняются, то по времени года ткани разные – толстые, тонкие, средние – надо руку набивать. Но если желание есть, то можно работать. Например, новый фасон пришел сегодня, дают крой, и в этот же день вечером мы должны закончить линейку. А до этого заказчик приходит с дизайнером работает. Они сами разбирают, один образец отшивают, потом уже технолог нам объясняет – вот так и так, и мы сразу начинаем шить. Все сами, от начала до конца шьем. Это хорошо, потому что за все изделие отвечаешь, а не пооперационно, так что зависишь от других – человек заболел или на похороны надо, и все останавливается. Еще у всех скорость разная, некоторые медленно шьют, некоторые скоростные. Одна, например, закончит, сидит ждет, поэтому индивидуально, по-моему, хорошо, ни на кого не смотришь, независима, сколько сможешь, столько и сошьешь.

Поставляем продукцию в Россию, Казахстан; постоянно заказывают. Мы отшиваем неделю или две, потом оптом отправляем, 30 тонн, например, в основном женские платья и спортивные костюмы. Раньше в Таджикистан много штанов со стразами шили и национальные изделия в Ош, на рынок, 2-3 года назад модно было из бархата – вышивка, орнамент. Узоры заказывали в другом месте, а мы отшивали изделия, в основном детские, женские футболки, носки. Красиво получалось. При входе видели фотографии?

Я уже 4-й год работаю технологом на предприятии «Бархат». Как пришла, мы сработались. По специальности я технолог швейного производства, заканчивала технологический техникум. Моя задача объяснять, помогать швеям как, что шить, с чего начать, как закончить. Каждый день у нас конвейера меняются, модели меняются, то есть для швеи каждый день что-то новое, и я должна все с утра объяснять – за машинкой, на словах объясняю, технические рисунки показываю, потом образцы, чтобы им удобно и легко было. Если есть нюансы в некоторых местах, надо швей предупредить как сделать. Мы же не на одного заказчика работаем, а на нескольких, у всех модели разные, поэтому каждый день разное, однако, через некоторое время модели повторяются. Платья шьем, иногда спортивный фасон, но это уже легко для нас, потому что смысл, обработка одна. Привыкли уже, но, конечно, сложнее стало по сравнению с прошлыми годами, потому что рынок требовательнее стал. Простую одежду уже никто не носит, хотят, чтобы было эксклюзивно, необычно. Вот над этим и работаем.

Тяжело, из-за того, что модели меняются, и не всегда успеваешь. Заказчики сегодня привозят рулон, завтра просят товар. В минимальные сроки максимальную задачу ставят. Хотят изделия сразу. А чтобы они красивые, качественные и своевременные были, это требует определенного труда.

Процесс работы такой: сегодня модель дают, мы, технологи, отшиваем образец, потом обговариваем его с заказчиками. Если им понравится, они рулон закупают и завозят. Сегодня завезут, значит завтра с утра будет кроиться, а послезавтра утром уже запуск и, к вечеру должны отшить одну-две линейки.

Осваивать новый фасон надо быстро, всем индивидуально объяснять. Иногда собираю несколько швей, показываю, потом проверяю – поняли или не поняли – поэтому нет часа, полчаса на разбор, сразу начинаем, чтобы успеть вовремя заказ отдать. На ходу работаю со швеями, начинаем с мелочей, то есть пока я детали изделия прорабатываю, они уже заготовки делают – карманы или обтачки, на брюки резинки нарезают, пояса, после уже на главное переходят. Вот такой срок. Два-три дня. Остальная партия на третий день идет. Партия – это 200-300 единиц, минимально – 140. Еще меньше бывает, но редко, когда заказчик просит какую-то модель повторить, около 100 отшиваем. Крупные партии 500, 600, 1000, 1300, такие в Россию для интернет-магазина шьем. Сейчас все большие цеха с технологами работают, потому что сложно, фасоны меняются и усложненные, но технологов со специальностью я еще не встречала. В этом цехе я одна с образованием.

- А Вам нравится Ваша работа?

Нравится. Мне нравится объяснять, шить. У нас фабричная группа была в техникуме. Мы должны были отучиться и пойти на фабрики, но, когда я закончила учебу, все фабрики развалились, и пришлось по ателье работать. Позже частные цеха появились, сначала они с технологами не работали, потому что просто 5-6 человек все сами шили.

Текучка кадров во всех цехах. Девочки бегают, ищут легкую модель, где комфортно, где к дому близко, а те, кому нравится, сидят и работают. Когда швеи приходят, я говорю: «Девочки, вам нравится? Если нравится, оставайтесь, попробуйте недельку поработать, если не нравится можете уйти, никто вас здесь веревкой не привяжет». Сейчас в Кыргызстане все привыкли к свободе, трудовой книжки нет, системы нет, работают как хотят. Мы берем швей, кому нравится, остаются, а те, кто не остаются, ищут дальше, бывает звонят: «Можно к вам обратно?». Я говорю: «Давайте, конечно, можно». Вот так и работаем.

Меня зовут Кунасов Чоро, я брат Кунасовой Нуржан, хозяйки этого швейного предприятия. Наш цех работает около 15 лет, занимаемся пошивом женской одежды. Шьем в основном на Казахстан и Россию. Я работаю около 7 лет, по профессии банкир. После революции 2010 года остался без работы и пришел помогать сестре, бухгалтерией занимаюсь.

В Россию, Казахстан поставляем, точно по городам не могу сказать, но, думаю, Москва, Шымкент и Алматы, возможно, и в другие города. Продукция пользуется спросом, потому что у нас работа идет без остановки, круглый год. Мы шьем для Дордоя, а оттуда уже забирают на экспорт, 95% идет через Дордой. Наши заказчики шьют модель-образец и показывают своим заказчикам, или мы шьем для них небольшую партию. Если модель удачно получилась, то они и дальше у нас отшивают.

Текучка в швейном секторе большая, поскольку цехов очень много в Бишкеке, а кадров меньше. Как видите, цех заполнен на 60-70%. При этом есть люди, которые работают у нас уже 5-10 лет, таких около 20%, остальные 80% постоянно меняются. Год, месяц, кто-то два дня поработает и уходит. Швеи уходят туда, где больше платят, т.е. у нас швеи диктуют все. Они знают, что цехов, работы много везде и без проблем – небольшое недоразумение и сразу уходят. Мы круглый год рекламу на телевидение даем, в интернете размещаем информацию. Вот так и набираем людей.

На качестве продукции это не сказывается, потому что в любом случае у нас есть технолог, ОТК, все проверяется. Это сказывается на объемах, когда есть срочный заказ. Часто бывает, что заказ есть, а швей нет, постоянно приходится выходить из ситуации. На сегодня у нас работает около 50 швей.

Возможно, работать швеей непрестижно, из-за этого многие не хотят, а кто-то поработает и устает, находит другую работу, совсем в другой сфере. С закройщиками, утюжниками проблем нет, потому что их много. У нас, например, 4 закройщика. Они успевают на весь цех, в основном парни работают. Если сегодня утюжники уйдут, то можно дать объявление и в течение дня найдется другой человек. Их смена безболезненно происходит, потому что один большой цех могут обслужить несколько утюжников и закройщиков, а швей нужно много, тут посложнее, понимаете.

К закройщикам есть требования, у них обязательно должен быть опыт работы, человек со знанием, а к утюжникам такого требования нет, можем научить, но, в основном, приходят ребята с опытом. В течение недели учатся, особо тяжелого ничего нет. Даже вы можете встать и уже завтра поработать без проблем. К швеям требований тоже нет, поскольку ситуация не позволяет. Бывает приходят новички, которые только учатся, стараемся обучить их, опытные тоже приходят. Берем всех, лишь бы желание было работать. Если человек вообще ничего не знает, но с желанием, то через месяц-полтора начинает что-то шить. А кому-то полгода, год нужен, но это зависит от индивидуальных способностей. В среднем через два-три месяца начинает шить полностью.

- Вы сами пробовали шить?

Года два назад пробовал шить для себя. Сшил для автомобиля чехол, потом куртку спортивную, так немного и научился.

- Тяжело это?

У меня нет такой практики, чтобы месяцами работал. Я же для себя, было интересно и не тяжело, мог с утра до вечера сидеть, хотел научиться, но, если постоянно, возможно, надоедает одно и то же. Если месяцами, годами работать, думаю, это тяжело, все время сидеть на одном месте. Кому-то легко дается, а кто-то не может, но так физического труда здесь нет, усидчивость только нужна.