Обращаясь к монументу Борцам революции в рамках данной публикации, хотелось бы обозначить, что часть материала будет пересекаться со статьей«Символическая и физическая трансформация Советских монументов Борцам революции и Дружба народов в Бишкеке и Киеве», написанная мною в 2017 году. Однако, в связи с фокусом данного текста именно на центральной композиции, будут сделаны дополнения и уточнения – изменение исторического контекста и практически неизменяемое, но трансформируемое символическое восприятие монумента в 1970-х и 2010-х годах, в связи с тем образом, с которым он ассоциируется.

Сначала коротко об истории пространства со слов человека, который жил на месте монумента с 1960-х годов до его установления. До 1978 года на территории современного монумента и «новой»[1] площади перед ним находились бараки, один двухэтажный дом («сталинка»), склад декорации Драматического театра и Театра оперы и балета, а также небольшой дворик, в котором располагалась каменотеска, где художники изготавливали памятники. Жители, населявшие пространство, в 1970-х годах уже ждали расселения, потому что условия проживания в бараках и в старой «сталинке» были не самые лучшие (отсутствие центрального отопления, вода из колонок, дворовой туалет и т.п.), к тому же в это время уже активно шла массовая застройка типового жилья как в микрорайонах города, так и в центральных его частях. К 1977 году жители бараков были расселены по квартирам, бараки снесены. Весной 1978 года один из жителей оставшейся «сталинки» уехал в длительную командировку по Союзу и вернувшись из нее летом обнаружил на месте своего дома пустое пространство, а 2 сентября 1978 года был открыт монумент Борцам революции (С. Курочкин, интервью, апрель, 2018).

Согласно газетным статьям того года, открыт монумент был в торжественной обстановке под звуки революционных песен и маршей. На открытии с плакатами и лозунгами присутствовали студенты, школьники, трудовые коллективы города, культурные и политические деятели Советской Киргизии, такие как: первый секретарь ЦК Компартии Киргизии Т. У. Усубалиев, первый секретарь Фрунзенского горкома КП Киргизии К. М. Молдобаев, народный художник СССР М. К. Аникушкин, народный писатель Киргизской ССР Ч. Т. Айтматов и другие. Год открытия монумента совпал с празднованием 100-летнего юбилея города Фрунзе.

Авторы монумента скульптор Т. Садыков, архитекторы Е. Писарской и Г. Кутателадзе (Алышбаева, Будайчиев, Прыткова, 2001). Работа над памятником длилась 10-12 лет – от проектной разработки на Всесоюзный конкурс, объявленный Министерством культуры СССР, до его сооружения. При разработке проектного предложения монумента на конкурс авторы рассматривали два варианта центральной части – конная композиция или женская скульптура, ко торая в итоге и была реализована. Всего на конкурс поступило около 500 предложений, из которых было отобрано 14 для второго этапа конкурса и из них уже выбирался окончательный вариант. Боковые композиции монумента были отлиты в Ленинграде, центральная часть на Мытищинском заводе художественного литья после чего они были доставлены во Фрунзе отдельными частями (Т. Садыков, интервью, сентябрь, 2017).

Композиционное решение монумента состоит из центральной части и двух скульптурных групп по бокам – слева скульптурная группа «Пробуждение», которая «раскрывает движение социальных сил в предреволюционном Кыргызстане», справа «Революция», передающая «образ нового этапа кыргызской истории» (Алышбаева, Будайчиев, Прыткова, 2001, с. 69). В центре композиции находится женская фигура, поднимающая знамя свободы. После открытия монумента центральная фигура стала сразу именоваться Уркуей Салиевой[2], и сегодня, среди многих бишкекчанок и бишкекчан, этот монумент воспринимается именно как памятник Уркуе. Однако, в разговоре со скульптором выяснилось, что данная фигура не задумывалась как конкретная личность, а являлась собирательным образом отсылающим к родине-матери. (Т. Садыков, интервью, сентябрь, 2017). Можно заметить образное сходство женской фигуры бишкекского монумента Борцам революции со скульптурой Родина-мать зовёт на Мамаевом кургане в Волгограде, где женская статуя являет собой аллегорический образ родины, готовая защищать своих детей и призывающая их на борьбу с врагом (Рябов, 2014).

Таким образом, сейчас сложно проследить кем именно была инициирована связь центральной фигуры с личностью Уркуи, но в газетных статьях об открытии монумента журналисты сразу обозначают, что «прообразом послужила первая киргизская коммунистка Уркуя Салиева, героически погибшая от рук врагов Советской власти» (Сергиенко, 1978). При этом в Вечернем Фрунзе цитируются отрывки из речи выступающих на открытии монумента официальных лиц, и в их словах не звучит отсылка к личности, есть только заявление о символической важности монумента, например, «Монумент Борцам революции станет одним из священных мест города. Ведь для советского человека нет ничего дороже идеалов Великого Октября, бессмертных идейно-нравственных ценностей большевизма. Он свято чтит память тех, кто утверждал и защищал Советскую власть, воздвигал светлое здание социализма» (Сергиенко, 1978).

Вероятно, данная персонализация была связана с интересом к личности Уркуи ввиду ряда актуализирующих образ действий как со стороны власти, так и со стороны народа. В 1971 году Т. Океев снимает фильм «Поклонись огню», в котором рассказывается история, основанная на реальных событиях, борьбы и гибели за советские идеалы и принципы героини фильма Уркуи. В том же году в главной газете страны Советская Киргизия (Мамбеталиев, 1971) публикуется заметка об окончании съемок фильма. В 1974 году во Фрунзе улице Токмакской было присвоено имя «славной дочери киргизского народа» Уркуи Салиевой (скорее всего к 50-тилетней годовщине ее гибели). К 1978 году по всей Киргизской Республике ее именем названы многие улицы, колхозы, школы, профтехучилища и пионерские дружины (Мамбетсеитова, 1978). А в 1980-м году официально открывается музей Уркуи Салиевой в селе Муркут Ошской области, где она была убита. Таким образом, дискуссия о ее личности поддерживалась в течение всего десятилетия 1970-х годов и ко времени открытия монумента была актуальна. Дискурс обращения к образу Уркуи в дальнейшем также частично поддерживался скульптором, но более амбивалентно, т.е. без прямого отождествления, но с отсылкой. Например, в 1980 году Т. Садыков публикует статью в выпуске газеты Вечерний Фрунзе, посвященном Дню октябрьской революции, в которой пишет про революционеров, вдохновивших его на создание монумента: «Нелегок был путь к победе. Тысячи прекрасных людей отдали свои жизни за утверждение революционных идей. Среди них была и простая киргизка, моя землячка Уркуя Салиева. <…> Духовный облик Уркуи Салиевой и других революционеров, их беззаветное служение революции, подвиг их жизни вдохновили меня на создание памятника» (Садыков, 1980).

В книге Советское монументальное ис­кусство 1960-1980 историк и искус­ствовед Н. Воронов (1984) пишет, что с периода 1960-х годов открытие монументов-символов часто связано с юбилейными датами в истории страны, они посвящены обобщенным героям и событиям прошлых лет, таким как: Революция, Победа, и другие. Политика государства была направлена на развитие патриотических чувств, ощущения единства многонационального народа, осмысления прошедших событий. Таким образом, символически памятники посвящены не только отдельным событиям, но и народу, который эти события реализовал, вынес и пережил.

Монумент Борцам революции создается как раз в период обращения власти к пройденным знаковым событиям в истории государства, их осмысления и опоры для формирования памяти советских граждан. «Над памятником Борцам революции Садыков работал, когда революционные события воспринимались народом в ореоле романтической героики, веры в счастливое будущее. Еще были живы многие участники тех событий и жива память о тех, кто отдал жизнь за счастье грядущих поколений, за переустройство жизни…» (Алышбаева, Будайчиев, Прыткова, 2001, с. 68).

С 2010 года на площади около монумента проводятся периодические мероприятия феминистскими инициативами Бишкека. Первым событием стала акция 29 ноября, посвященная Международному дню правозащитниц. В течение 2010-х около монумента проводятся мероприятия в рамках альтернативного празднования 8 марта – Международного дня женской солидарности и борьбы за равные права и возможности и в рамках 16-ти дней активизма против гендерного насилия с 25 ноября (Международного дня против насилия в отношении женщин) по 10 декабря (Международного дня прав человека). Активистками и активистами проводятся публичные события: митинги, флешмобы, танцы и другие. Например, 8 марта 2018 года был проведен мирный марш в честь Международного дня женской солидарности и борьбы за равные права, конечной точкой был монумент Борцам революции, около которого марш завершился прокламированием лозунгов о свободе выбора и недискриминации.

Таким образом, монумент стал местом проведения публичных и медийных событий. Он подходил и как пространство, и политически как символ. С точки зрения расположения монумент находится в центре города, его организация включает в себя просторную площадь, вдоль которой проходит большое количество людей. Символически же это отождествление главной композиции монумента как персонализированного образа Уркуи Салиевой (Сельби, e-mail коммуникация, октябрь, 2017)[3]. Героини, которая репрезентирует собой не только личную женскую эмансипацию, но и борьбу за освобождение, политические и общественные преобразования. При этом уже неважно задумывалась ли главная композиция как Уркуя или нет. Важно, что пространство, организованное советской государственной идеологией и символически нагруженное горожанами, стало политически важным в теле города для группы людей, которые обращаются к нему с целью распространения идей не дискриминации, эмансипации, ненасилия, солидаризации и борьбы за права человека. Таким образом, происходит переозначение монумента, через который производится работа с культурной памятью сегодня. «Мы продолжаем использовать данный памятник как символичное место для поднятия вопросов прав женщин и мало представленных сообществ. Уркуя Салиева была знаменита как активистка за права женщин и девочек на образование. Используя это место для наших мероприятий, мы отдаем дань уже существующим инициативам продвижения прав женщин и дань храбрым активисткам, которые боролись за расширение наших прав и возможностей. Более того, в городе не так уж и много памятников посвящённых женщинам общественным деятельницам, и это ещё возможность заявить о мало представленности и невидимости женщин в общественном пространстве» (Саадат, e-mail коммуникация, октябрь, 2017). [4]

Здесь я введу некоторую концептуальную часть о памяти, обращаясь к теоретическим разработкам немецкой исследовательницы, историка и культуролога Алейды Ассман. Согласно Ассман (2014) наша личность формируется через разные виды памяти, которые и становятся основанием человеческой идентичности. Упрощая авторку, можно выделить следующие виды памяти – индивидуальная, социальная, культурная и политическая. Индивидуальная и социальная это память «снизу», которую мы самостоятельно обретаем в течение жизни, а также через наших родных и близкий круг общения, когда их память посредством рассказов и истории становится также нашей – мы помним то, свидетелями чего мы не были. Культурная и политическая это память «сверху», которая передается через символы, тексты, исторический нарратив, формируемый государством. Однако, между культурной и политической памятью есть важная разница – первая стремится к гетерогенности и интерпретативности, тогда как вторая к гомогенности и коллективной ритуализации.

Таким образом, возвращаясь к монумен­ту Борцам революции, можно увидеть, как переплетаясь, культурная и соци­альная память переозначают акценты, в соответствии с изменившимся исто­рическим контекстом. В повестке Со­ветской власти, заказавшей монумент, в первую очередь было важно, что он посвящен Октябрьской революции, од­нако, в локальном контексте стало нема­ловажным связь центральной композиции с образом Уркуи. После об­ретения независимости символическое значение монумента как Борцам рево­люции теряет свою актуальность, одна­ко, отождествление с Уркуей становится основанием для транслирования идей феминистскими и правозащитными ини­циативами после 2010 годов. И сегодня продолжается переплетение культурной и социальной памяти вокруг монумен­та, с одной стороны, многими памятник воспринимается как Уркуя (культурная память), с другой стороны, обращаясь к этому образу-символу, инициативы, проводящие около него мероприятия, нагружают его дополнительными смыс­лами, обновляя культурную память и делая его современным через межлич­ностную коммуникацию, свойственную социальной памяти.

Алышбаева Д. Ж., Будайчиев Б.Д., Прыткова Л. А. (2001). Монументальное искусство Бишкека. Москва: Галарт.

Петров В. Г. (2008). Фрунзе Советский. Бишкек.

Шепеленко А. (2004, август). Память на века. Слово Кыргызстана. №92 (21714).

Васильев Б. (1999, сентябрь). И солнце светило, и песня лилась… Слово Кыргызстана. №103 (21002).

Чернышев В. (1999, сентябрь). Гулять так гулять, стрелять так стрелять. Вечерний Бишкек. №168 (7324).

Несгибаемому рыцарю революции. (1987, 9 сентября). Советская Киргизия. №212 (17687).

Накануне ленинских дней. (1948, 17 января). Советская Киргизия. №12 (6042).

Открытие памятника В.И. Ленину во Фрунзе. (1948, 24 января). Советская Киргизия. №17 (6047).

Сооружение памятника В.И. Ленину (1947, 7 октября). Советская Киргизия. №198 (5972).

Орузбаева Б. Энциклопедия «Фрунзе». Данные из: http://www.foto.kg/galereya/3761-frunze-ploschad-imeni-v-i-lenina.html